Так мало времени на сон, Так тих мой голос для молитвы, И вновь разбудит телефон, Далёкий зов горелой битвы.
Опять открытое окно, И жёлто-синяя надежда В моё спонтанное кино Опять вползает так небрежно.
Наверно двести лет назад Я пил из чистого колодца, Зелёный ветер был мой брат, А рожь сестрою отзовётся.
Какой-то ящик, глупый, чёрный, Свои назойливые драмы В меня кидает обречённо, Надеясь только на рекламы.
А во дворе моём тревожно Щебечет маленькая птица, И я согласен с ней, возможно Есть сотни поводов молиться.
И кто реальней, чем она, Живая плоть живого мира, Наивно взглянет на раба Закрытого телеэфира.
Возможно двести лет назад Я жил свободней и смелей, И птицы утренней глаза Мне были чуточку родней.
Мы, словно небо и земля, Случайно встретились на кроне, В руках ты Божьих, ну а я - На человеческой ладони.
|