Голый дяденька и тетя, А, вчера еще на Вы, Не задаст любовь вопросы, Где оставлены трусы, Почему в кармане лифчик, Где шатался лунь седой, Ну! В глаза смотри отличник, Почему как не родной.
Накатило, закружило, Развернулось и сошлось, Вот такая, брат, картина, Только масла не нашлось.
Виноватый пес побитый, Но с упорством на лице, Он сегодня, весь, побритый, Как скорлупка на яйце. Смотрит как – то отрешенно, Не привык и позабыл… Совесть чешет потаенно, Он ее похоронил.
Накатило, закружило, Развернулось и сошлось, Вот такая, брат, картина, Только масла не нашлось.
Взрослый дядя, тетя в теле, С жаром перца поддают, И брыкаются постели, Встать без пота не дают. Вот так штучка в голом виде, Трепанет, так тряханет, Рыком дяди по квартире, Тетя вздохи отдает.
Накатило, закружило, Развернулось и сошлось, Вот такая, брат, картина, Только масла не нашлось.
И смешно, и откровенно, Если взгляд со стороны, Из достоинств сокровенных, Брюшко, ляжки – трясунки. А они, ну, словно птички, У водички на песке, Как игривые синички, Кувыркаются в весне!
Накатило, закружило, Развернулось и сошлось, Вот такая, брат, картина, Только масла не нашлось.
Дядя с тетей – право слово, Да, и слов не подберешь, Раз накрыло, что ж таково, Как тут логикой возьмешь. Что ж за город, этот странный, И не в глаз, да, и не в бровь, Он цветет тоской скандальной, Город – поздняя любовь.
Накатило, закружило, Развернулось и сошлось, Вот такая, брат, картина, Тлело, тлело. Разожглось.
|