Хотя пришлось служить мне в ВВС,
но не витал в заоблачных высотах,
а постоянно прагматично весь
я утопал в обыденных заботах
не только, чтоб добыть насущный хлеб,
обуть-одеть себя, жену и деток,
но чтоб квартира не была как хлев,
и чтобы праздник в доме был нередок,
и чтоб в застолье привечать друзей,
и чтоб на даче мог я копошиться,
чтоб в жизни было всё как у людей.
Но… иногда хотелось удушиться
от серости такого бытия,
от нормативности скучнейших буден,
от пониманья: чтоб не делал я
в той жизни, улучшения не будет.
И исчерпав положенный резерв
тоски по светлому, в реальность возвращался,
опять мирился с окруженьем стерв
и вместе с ними пил и матюгался.
Но иногда я, словно во хмелю,
без разницы в забое, на копре ли,
шептал слова и знал, что чушь мелю,
но чувствовал – они мне душу грели
набором рифм, украсивших сюжет
из нашей повседневности кургузой.
Быть может, это вправду был привет,
мне посланный подарком щедрой Музой.
И становилось на душе теплей,
и исчезала хмурь тоскливых красок.
И в суматошности обычных дней
являлись необычности из сказок.
|
