Заботами сует сей мир наполнив, В липучей патоке поспевшего тутовника, В веселии урочного застолья, И с выправкой блестящего полковника, Он отрывал от жизни кусок лакомый, Наполненный безделицей любви, И похотью телес, вином заправленных, И клятвой на пролитии крови.
И чушью заморачивая головы, Блондинистых нескромных дев, Награды получал бедовые, Качая гривою, как ненасытный лев.
И с наглостью безумного наставника, Благословляя действа липких рук, На пике самомненья и бахвальства, На шампуры сажал наемных сук.
Те ж, доверяя сказкам удовольства, Заделаться готовые в шашлык, У некого арабского посольства, Переходили с шепота не крик.
Затем взывали к недоступным мамам, Не переставая жалко выть, Не находя покой в гаремных ваннах, Где угасали жизнь и славы прыть.
|