Поднимается утро, как тесто для нового хлеба,
но не раньше, чем проснётся хозяин пекарни,
и не раньше, чем свёртки тугие газет (небо
светлеет) упадут во дворы и подъезды. Ранний

пешеход, старожил незнакомых туристам кварталов
открывает дверь синагоги, зажигает люстру
под потолком, напртив балкона для женщин. Вялый
сачок опускается в воду бассейна. Горы густо

краснеют на западе в ожидании солнца.
Пекарь, сделав привычно, на вязких спинах багетов
надрезы, хлопнет по плечу подмастерье, вернётся
домой ненадолго, посадит сына в машину, где-то

на соседней улице поцелует его в щёку у забора
детского сада, вернётся в пекарню, румяную сдобу
проверит. Ближе к полудню таксист, одевающий город,
как куртку, посмотрит привычно в зеркало, чтобы
увидеть – чужой.