Начинаешь жизнь вспоминать иногда:
Раскалённая память испещрена
моментами стыда.
Как учитель строгий и беспристрастный,
Она подчёркивает жирно-красным
Постыдное, что совершила я:
В три года, в восемь лет и в пятом классе,
Да и вчера, да что там, и сегодня.
Мне стыдно за ложь, слетевшую с губ,
За несказанное «спасибо»,
за то, что мой образ мыслей был глуп,
что чьей-то беды проходила мимо,
за брошенный взгляд мимолётный, сальный,
за крик на родителя,
за тон в разговоре с кем-то нахальный,
за всё, что не извинительно,
за то, о чём лишь я да Бог будем знать,
не с целью - укорять,
но с целью - не повторять.
За то, что грубой была,
за то, что милостыню не подала,
за тайноядение,
за молитвенное нерадение…
Вся память исписана, как тетрадка школьника,
Испещрённая красными пометками стыда.
Беспристрастный учитель и судья – совесть моя.
Одно воспоминанье –
и заливаюсь краской: щёки, уши
За мной оскорблённые души,
За обиду, горечь, за чёрствость
досадно до жути.
Прошу: не корите,
покройте меня, забудьте,
Я и без вас от совести не убегу никуда,
Простите, я больше так никогда…
А впрочем…
вы тоже несовершенны,
Но прощающий и прощённый – блаженны.