Я бы хотел обвиться колючей тьмой
в пятнах пурпурных, чтобы цвела по кругу.
Чтобы никто не смог передать письмо,
лживое слово, чёрствое сердце, руку...

Чтобы застыл, потрескался почтальон,
врос по колено в землю, придавлен тенью
стрельчатой арки, глядя на эти стены
глухонемые, словно закрытый сон.

В окнах решётки – бронзовые вьюнки,
вместо садовой, шёлковой розы алой.
Дверь недоступна, а на пути клыки
скалит шиповник, выродок одичалый.

И распускает ночь полнолунный свет,
на поводках выгуливая сомнамбул.
Чьи мотыльки влетели в мой чёрный замок?..
С шелестом белым-белым.
А писем –
нет.