В каменных джунглях больше не слышно птиц. Мир застеклённый – пылен и близорук. Чёрствые души, окаменелость лиц не размягчить уже ни слезой, ни ливнем. Окна вагона – смазанные холсты, словно в другой вселенной гончарный круг гладит в ладонях, сея в него цветы, новый творец, неопытный и наивный.
Мне бы сойти, не с рельсов – с ума, и вдаль мчаться, сминая камни до синих глин. Чтобы ворваться ветром, одетым в сталь, мордой в туннель, как чёрная анаконда. Резко проснуться, выйти на небосклон шаткой походкой Лазаря, из руин. Чтобы в глазах – лавандово и светло. Чтобы в округе – ни одного урода.
|