В квартире сельской древней двухэтажки убогих ламп неистребимый свет да тлен обоев - как живой привет олимпиады сдохшей Чебурашки.
Но как мертвы стеклянные глаза былого мира умерших хозяев - так мертв и том умерших краснобаев на книжной полке целых три часа!
И холодильник мертвый Юрюзань.
И пропылен давно фужер советский в алканьи спирта, что давно немецкий в него налит по прозвищу Рояль. Был королевский спирт. И спирта жаль!
Опять придут унылые соседи все проклясти на этом белом свете как ревматизм, как вездесущий рак, что сводит в адъ село, хохочет мрак.
Пой иль не пей - нет разницы в событий цепи житейской. Пыль шизофрений разнообразных явных лжемессий гниет на полке кладбищем избытья.
Смотреть в окно уж боле нету сил, где коммунизма вдаль пенсионеры бредут за Граалем, словно пионеры бегут на митинг шимпанзе, горилл.
Которых Дарвин-дзен благословил.
Увы, увы мне, нечтомые святые, в церковной книжке. А исхода нет. Как Нищеты загробен яркий Свет! Того гляди, а купят гроб родные!
" " "
Ом падме хом! В сервант гляди шафранно, пока всесущий голубь-телебог целует мальчика невинного в пупок. И Интернет ревет в ответку рьяно.
У олигархов подле Самоа......
Где б мне набраться хоть чуть-чуть ума меж коммунистов Храма-автомойки? Бредешь, бывало, с дружеской попойки, а вслед шипит вся нехристь и Москва.
Друг, не зови! Смотри, какой тут месяц! Он как повешенник среди родных кладбищ так желт лицом с кротовых перелесиц, что не зовет в Москву за сотню тыщ!
Средь юбок сальных самого Армани бал сатаны, уверь мне, не про нас. И огурец колхозный ананас не преспорит шиваом камланий.
Как зелен шифер зданий! Видит бох, что мир покрыл неистребимый мох, он весь - трава забористая снов для миллиардов телезомби-хомячков.
Он виртуален, в тренде у двуглазых, но их пасет гомеровый Циклоп. Как говорят, накрылась ваша хаза!
Несли в обед соседу красный гроб....
А вот, бывало, ходишь с Достоевским и, пья дешев "Портвейн - 77", заходишь в храм московский фарисейский и, бич достав, по митрам им совсем!
Пока с икон всё одобрительно кивая, пучок анафем ивовых достав, дают тебе - подобно узкой тропке рая о путь широкой пармезан приправ.
Где гроб стоит - там ныне правят тризну. Пиша себе при пушкинской свече, электросвет зови во тьму отчизны, где света нет. И будет ль он вообще?
Так в СССР рассвет всходил на окна из арматуры в серой краске дней - так нынче тризнит всякой фарисей, хамон в гробу тяня в саван продроглый.
О, где ты, Свет! Предохранитель ада, энергомост веди до скифских сел, покуда дивий на престол царей Козел опять залез поправить всерогатым.
И скоро выборы.Бараны в скотобойню ползут уныло словно деды в портомойню и бабы их, там на Москва-реке. А ты гони свой облак ввысоке.
Под обывательские ахи, ряхи, охи сам себе пой на Энцеладе караоке.
Иже еси на ВВС стальные амуры-геи правят в Лондон эскадрилью покуда спит под хоррор Главный Вор. А вместо сердца - пламенный мотор.
" " "
Зайдя а то на сайт литературный, могилу братскую пейзажных нимф порой со скопом дев засиженных амурных ты там им Смерть, ты либирда, ты тролль.
Певиц сердечек, розочек, колготок хоры гремят восторженных идиоток. И прынц сам их в дзюдовском кимоно стишат бучит унылое гамно.
Но стих железный крылья этих фей и феев их, и прочих лебедей не вознесут до снежного Олимпа. Гекзаметр хмурый потрясает нимбом.
В пещеры, мухи! Вам таки надобен шпицрутен опять из Рейха, ведь недаром русский Бог навел пук "Юнкерсов" на черепа паскудин, когда зажралось племя песьих блох.
Там Фима Собак в кабинет Овальный за цацки прет, а в гавани их Мать, колосс стальной -как бы мужлан брутальный- и главный гей зовет поцеловать.
И сам Гудини, новый боже атеистов, вечно вчерашних манит коммунистов в Эдем клубничный, бывших святороссов, плясать ламбаду на полях совхозов.
" " "
Нисходят сумерки на свет фонарный хмарый, который вновь "Поющие гитары" не воспоют уже средь кладбищ душ.....
В подьезде в дверь ломится чей-то пьяный муж.
Вот сволочь-жизнь, безбожников докука, плетется в ад как бита жизнью сука, что собрала окрестных кобелей. И лает все. И как-то веселей!
Беззвездна ночь, где миллиард вампиров спят наконец зубами к стенке для дневных свершений. И болтается петля на проводах пророков и кумиров.
Бессоный Путин что-то на экране рот разевает, словно краб в аквариуме. Подобно моргу кафельному вер разбитый цех белеет СССР.
В экране свет зеленоватый донный покажет чуд - московские притоны. А двор у нас, всем неповадно чтобы, бескрестной крышкой красит крышка гроба.
Экран погас.
От долларов прикурка, тень мегаполисов отьявленных придурков, относит ветер - словно ада сень на крышки гробные умерших деревень.
|