Вчера был день листов лежащих, что под порывами зюйд-веста вдруг разом все срывались с места, бежали дружно стайкой прыткой, и звук движения щуршащий был наслажденьем, а не пыткой. Они божественно шуршали, так чист, так сух был листий шорох, к ним опоздавшие слетали с платанов, пополняя ворох. И из последних сил и жилок они тянулись в ветре быстром в конец платанового строя, и, обессилевши, ложились на малый миг ища покоя, уставшие от бега листья. А небо было синим-синим, а зюйд - вполне переносимым, и так сидеть бы, боже мой... Да надо вот, пора - домой.
|