Посеребрило тополю виски.
Ненастных дней перевидал он много,
Но на краю последнего порога.
Особенно ранимы старики.

Ещё тепло. И сумерки легки.
Ещё щебечут на рассвете птицы.
А тополю всё беспокойней спится.
И сны его тревожны и кратки.

И шелест его в скрежет перешёл,
И стала тень прозрачнее и суше,
Он зеленел - никто его не слушал.
Он поседел - и слышно хорошо,

Что лето бабье, возвратясь назад,
Минувших дней копилку открывает -
Где перестук последнего трамвая,
И липкой почки горький аромат.