Нет в жизни для меня звезды иной,
Лишь та, жемчужина, во тьме лиловой,
Та, с ароматом мускуса лесного,
Та Ева с луноликой красотой.

Ликуй, и назначай любую плату…
Твой облик не подвластен временам,
И, ежели случится вдруг война,
То, в том твои лишь очи виноваты.

Приличия, одежды…прочий хлам…
Все копья мира брошу я к ногам
Своей непревзойдённой королевы…

Я рыцарем на славном скакуне
Примчусь с победой, улыбайся мне,
Жду милости и ласки…но, не гнева…

(Юджин-ли-Гамильтон, вольный перевод)

DOCTOR FAUSTUS TO HELEN OF TROY. 1520


Thou shinest on me like the single star
That brightens in the pearly purple dusk,
When dreamy eve has scent of forest musk,
And faintly gleams the moon's pale scimitar.

The world's exulting beauties, near and far,
By thee are crones, their cheek a wrinkled husk.
Oh! thou whose breast is flame-lit Libyan tusk,
Whose eyes once kindled heaven-scaling war,

Off with this pedant's robe, this dull base garb,
That I may break a lance against the world,
Thou Queen of Queens of Beauty, in thy name;

And on a steel-clad steed, a fiery barb,
Win Helen's smile as each proud knight I've hurled
Writhes in his armour in the dust and shame.