Там жить нельзя... Иль только как в новом незнакомом месте. Там жить нельзя... Поскольку другие ветры носят вести, другие люди носят вещи, и о другом там волны плещут.
Там жить нельзя... Ведь всё прожито, и сжато, снято наше жито. И собраны плоды. И даже у воды другие звуки. Нездешние глаза. Чужие руки. Там жить нельзя... ....................
Но всё же я бегу, спешу туда вернуться, чтоб хоть на время окунуться в тот воздух, запахи предночья. Закрыть глаза. И постоять. И вдруг почувствовать опять себя той самой дочей-дочью.
Пусть одуванчик легкопухий замолвит слово за меня - она - своя, и просто слухи, что мол забыла, изменя, она - из нас, из голубовских, не изменяющих гражданства, она из нас, что по-любовски с тавром, с наколкой постоянства. Она - из нашего помёта, из нашей шоблы, нашей роты, одних отведавших плетей несчастных сукиных детей.
|