Жил добрый моряк - богомольный испанец, любил, но за это простить не просил, и кровь на арене, и огненный танец колдуний в кострах на крестах без могил. Огонь, что на крыльях несли альбатросы, горел на закате, катился за край и жить не давали испанцу вопросы: "Зачем и куда? То ли в Ад, то ли в Рай?". Ретивый католик, слуга королевы свет веры хотел принести в те места, где к звёздам летели душ мёртвых напевы и люди грешили, не зная Христа. Корабль снарядил он и нанял матросов. Дул ветер с востока и парус напряг, исчез горизонт за туманом вопросов. "Ответит Господь", - так подумал моряк.
Шторма позади и испанцы у цели и чувствуя землю, ступает нога, - “Не выдал Господь нас!” ...и шапки летели, но ждали уже томагавки врага. Чей выстрел был первым, а жертвы вторые? Ответы давно скрыл истории мрак. Топор геноцида испанцы отрыли и понял индеец, что белый им враг. Индейцы просты и наивны, как дети, а стрелы и лук – это каменный век, но белый с ружьём за убийства в ответе, который не помнил, что он человек. Детей убивали, рубили на части, на солнце обрубки ручонок и ног, сушили, бросали в кровавые пасти, просили, молились, чтоб Бог им помог. У женщин беременных плод вырывали, дитя вырезали по локоть в крови, куски тёплой плоти собакам бросали и Богу клялись, и молились в любви.
Прощенье недавно молил римский старец за то, что индейцев согнали с окрест, а Рим не поднял в их защиту и палец, поставив на чести и совести крест.
|