Спит деревенька Гурьево.
Первач под ивой хлещется.
Без закуси, под курево …
А мне опять мерещится:

Как мимо мира бренного
Иду путями дальними
Вдоль моря Средиземного,
По набережной с пальмами.

К Мацеве, через Каменный,
По берегу песчаному
Иду с желаньем пламенным
Закончить по гуманному.

Забыть про окаянную,
Доставшую до кончиков …
В кафешку деревянную
Зайду … возьму «Бурбончика».

И взорами бесполыми
Израненными пьянками,
Залью «дуб жжёный» голыми,
Мать их, израильтянками.

Вдыхая воздух йодистый
Отчизны кабалистики,
Вздохну про край болотистый,
Про запах прелых листиков.

Про белые берёзоньки,
Про лужи непролазные …
Эх, где вы, мои козоньки?!
Девчонки безотказные?!

Где ты, заря туманная,
Прохлада предрассветная,
Зимой дорога санная,
И летом тоже … тщетная?!

Вздохну, взгляну тревожно в даль,
Закончив бой с графинчиком …
По Ротшильда на Йосефталь,
Пройду по магазинчикам.

Поесть бы! С виски – маята:
Кишки на мозг окрысились! …
А цены на колбаску-то –
Как и у нас – повысились!

Нет, лучше в сад запущенный,
Где неба край лазоревый –
Как шанс спастись упущенный
Внутри ковчега Ноева.

Эх, жизня одинокая!
Всё тычет, как котёночка! …
Покеда, черноокая!
Эх, хороша девчоночка!