О, если б вы знали, как я не люблю
уменье «рифмачить» слова
и сколько грозился: «Тебя придавлю
за это, моя голова».

Но ей хоть бы что. И опять, и опять, –
уже семь десятков годов, –
она для меня продолжает ковать
всё цепи рифмованных слов.

И раб я, и евнух в гареме её,
влачу беспросветную жизнь.
Но вот парадокс: «За такое житьё, –
себе говорю я, – держись!»