Из дальних странствий возвратясь,
Какой-то господин, а может быть, и князь
Был обуЯн мезантропИей вечной--
Хоть был не рвач, а врач, конечно.

Он говорил:“ ЭнтрОпии—конец,
Ведь делу-то конец—венец.
И плохо там, и плохо тут--
В обед мне рома не нальют“.

Он проклял враз жару, морозы
И объяснялся только прозой:
„Пишу стихи я лучше всех,
Но не случился мне успех!“

Засим в деревню удалился
И, выпив рому, застрелился.

P.S.
Принесли его домой--
Оказался он живой.