В поте лица добывать свой хлеб,
съедать свой хлеб – чтоб опять сначала:
добывать, съедать… ныть, что снова мало…
Мир прекрасен? Возможно… Он – слеп, ты – слеп…

Это было, пожалуй, и мне суждено,
я не должен был нарушать порядок,
чтоб в рутине общей трудов и парадов
жить, как все, со всеми быть заодно

в этом сером, бесцветном, простом мирке,
где лишь одного все просят у неба:
даждь нам днесь насущного хлеба
и синицу, которой сидится в руке…

Но Ты краски дал, что стали мне
судьбою, мороком, предначертаньем –
и я вижу, как гулкой апрельской ранью –
на розовом, а не на белом коне!

И весь мир искрится - не тусклый, не пресный -
миллионом оттенков, и я шепчу:
нет! ни хлеба, ни зрелищ я не хогу!
Лишь - все краски мира! Ныне и присно!