Вот дерево – в нём соки солнца, подземные ключи, шёлк ветра, стойкость ста зимовок, ста перерождений – теперь оно – листок бумаги с отрыжкою чернильной у свечи в подвале неизвестного поэта – преемственность – когда поэт вдохнёт, вернёт, нарежет одну другую сотню слов ветвистых на плоскости молочной, тогда природы память, труд и красота найдут за этим всем, в какой-нибудь душе, очередное воплощенье, дымясь листвой осенней, обретут они, как часто происходит, в горне смерти – искристый отголосок новой жизни, и как бы, между прочим, душа эта, в полночном созерцанье, взгляд бросит за окно, где молодое дерево под гнётом летних звёзд, качается тростинкой, тенью музы, мигом летучих сновидений – красотой грядущей, струной судьбы печальной в капле слёз чернил ночных, разбавленных подземными ключами и воздухом влюбленных.
|