Поэту суждено прожить лишь тридцать семь. Мне это не дано – я не поэт совсем.
Я не стихи пишу, а чёрт-те что едва. Похожи на паршу все рифмы и слова.
И ими свой портрет рисую на смех всем седьмой десяток лет. А, собственно, зачем?
Да, собственно, зачем я каждый день пишу, разнообразьем тем я душу ворошу?
Покоя не давал ей в жизни ни на час. Устроить бы привал ей в старости сейчас…
Но не спокоен мир! Ужасно всё вокруг! – Царит кровавый пир, угрозы и испуг.
Не Бог, а Сатана – владыка на земле. Исламская чума пирует с ним во зле.
И нечисти другой вовек не извести. Какой же здесь покой душе моей найти?
Да и велит она, чтобы в строке моей была отражена печаль вселенной всей и боль людских тревог, и гнусности идей, и что покинул Бог давно уже людей.
Её такой наказ исполнить – силы нет. К тому же каждый раз твержу: «Я не поэт!»
Но всё же вопреки протесту моему пишу, пишу стихи… Зачем и почему?
|