***

Эх, кабы мне
серебрЯные ручки
да локотки золочёные
(цаца!),
разве б жила теперь
сукой оскальною,
битою жёнкой,
слугою опальною?
Руки бы в боки
(чего нам бояться?) –
боки широки,
а снеги глубоки.
Цалуй, синеокий,
цацу!

***

ты горностай –
из таких шубы шьют,
те шубы к бабам льнут,
бабы горячи,
словно калачи
из печи,
а ты грей
да молчи-помалкивай,
калач в меды обмакивай,
кусай досыта!

***

Иду в баню, раз послали.
Ну, а чо мне? Я ж простая.
Веник, шайка… На полок
Лягу.
Ёшь меня - парок!

Иду из бани – чистая-пречистая,
Веник под мышкой.
Вон мой домишко…
Ой! А там кто такой?
- Дура! Муж твой…
Боже, на что мне косой,
С головой босой?
- Не криви, Маня, рот,
бери, что Господь даёт,
у Меня на мужей всякий год недород.
А не нравится, Маня,
Иди-ка ты, в… баню!

Иду в баню…


***

Очнись, Ксан, тебя возвели в сан
ОвцЫ – молчальницы, однолюбицы.
Вот тебе клобук, вот тебе клубок
Шерсти овечьей, молвы стриженой,
Плети из неё рубашку – смирительницу
Для другой себя – для воительницы.
Отныне тебе почёт да деяний счёт.
«Деяние деянию – рознь»
Ты это, Ксан, брось,
Не вздумай смеяться,
А вздумай бояться!


***

Раз, два, три – бегут дороги…
Ой, вы, ноги мои, ноги,
Дайте роздых голове!
Вона, сердце на стреле
Тре-пы-ха-ет-ся,
Воин едет на коне
– на-сме-ха-ет-ся:
«Уж как я свою бегляночку люблю,
никому её во век не уступлю:
ни татарину хромому,
ни боярину скупому,
ни Москве, ни Костроме,
только смертушке - куме…
Ух!»