Жгущие страсти - крапивные плети,
Порваны сети, и звёзды не светят.
В речке - надежда - мой чёлн без весла,
В небо любовию не доросла.
Любочка, наденька, спать, малыши.
Бредит бренчание в бренной тиши.
Сослан соловушка на соловки -
Я не играю в любви в поддавки.

Баха орга’ном мне Вас не обнять,
Ливнем-дождём - до костей не пронять,
Смерча арканом - не уловить,
Эхом, потёмками - не заблудить.

В громе мне чудится властное «фас»…
Злюсь и свирепствую... Пёс с ним.
С лестницы, словно с большого утёса,
С нежностью кинуть бы чем-нибудь в Вас:
В зашей - коробкой карандашей,
Свежим букетом,
Клетчатым пледом,
Диванной подушкой,
Морскою ракушкой,
Книгою сказок -
Да чтоб не промазать –
Свечкой,
Картиной, корзиной, картонкой…
Кошкой сиамскою (бедная Сима),
Куклой, игрушечным лимузином,
Веником, тазом, салфеткою, фишкой,
Зайцем резиновым, плюшевым мишкой,
Лаковой туфелькой на каблуке…
Фу ты, откуда бюстгальтер в руке?
…Тапкой, заколкою, шляпой из фетра,
Молнией и пеленой злого ветра,
Солнцем и радуги бумерангом,
Диском, заполненным музыкой танго,
Жданным, желанным, потерянным часом,
Сумочкой и статуэткой пегаса...
Миг передышки. А может, хорош?
Брошена брошь и вчерашняя ложь...
Снова и снова -
Бью шишкой сосновой,
Лопнувшею гитарной струной,
Моею скомканною весной,
Хлёсткою лаской, ни зги не могущей,
Волглым тряпьём нафуфыренной тучи,
Стильной колонкой, надрывно орущей:
«Беса-ме... беса-ме-мучо…».