Пепелище оставленных строк в простынях ледяной бессонницы. Дождливое сердце ложится на музыку Баха. Ряд перекличек-метафор приводит в болото безмолвия. Почки набухли дрожью влюбленных губ. Атмосферу проспектов питают силовые линии поцелуев. Антитезы весенней рапсодии. Улыбка усталости плещется радугой в перламутре луж. Бодрое небо взбивает сливки простуженных крыш. Время летит стрелою Амура, лодкой Харона плывет через солнце и тень, через ватную плоть движений. Ночи набухли сажей глазниц, блеском нагой пустоты. Сладкая, сладкая неизвестность, беспричинность – мои подруги, мои истории. А ядрышко мира, все также колышется ультрамариновой бабочкой в илистой мгле вселенского вздоха…
|