Утром, выходя из хлева
и коровку выгоняя,
и вдыхая летний воздух
от реки и трав идущий,
я споткнулся о полено,
чертыхнулся и подумал:

- Эх вы, горе-поэтессы,
право, мне вас, бедных, жаль.
В городских квартирах сидя
погоняеете Пегаса,
отощавшего на кухне
вместе с вашим сенбернаром,
на прогулки вас водящим
вдоль столбов, по тротуарам.

Вам бы, девушки, в деревню!

Попасти б свою коровку
по полянам разноцветным
и послушать тишину.

Вам бы, вечерком, коровке
вымя полное потрогать,
надоить бы молочка!

А потом в избе веселой
напоить бы им детишек
пятерых иль семерых,
что кричали б:
- Мама! Мама!
- мы по телику видали -
тетька, страшная такая,
про любовь стихи читала
и еще про этот...кекс!
- Нет, не кекс! - перебивают
те, которые постарше, -
- Не про кекс она орала,
а про...
- Вездесущий!...
- Секс!...
- Только мы не понимаем -
ты не знаешь? - И тогда
Вам бы, девушки-поэты,
Вам бы, падчерицы Музы,
Вам обнять бы ребятишек
И с тревогою сказать:
- Я не знаю, что такое,
только чувствую - плохое -
если этот сcекс и сcущий,
но зачем же он... - везде?