Выбор был не велик,
подсказал нам старик,
у реки – пулемёт
изготовленный ждёт.
По тропе - «лепестки»
ковылять без ноги
небольшой интерес:
двое раненных, вес.
Близок, вроде, Герат,
снарядив автомат,
я пополз посмотреть,
где придётся потеть.
Пыль, смердящий кишлак,
обозначенный фланг,
на акации одной
вижу, кто-то - живой.
На колючке висел
золотой богомол,
странным взглядом глядел,
гладкой челюстью зол.
Переливчатый фрак,
в брильянтах камзол,
на метёлке в цветах -
- добычу нашёл.
Наши дни – это ночь.
Наша ночь – это дни.
Богомол прыгнул прочь.
Мы здесь, верное, одни.
Пахло приторно сладким
от дымящихся ран:
боязливый Байрам,
молчаливый Баграм.
- Никогда не ходи по дорогам войны,
для безумья безумцам они созданы! -
Я вернулся к ребятам:
раненных нет,
тяжелей - на душе,
легче - путь и ответ.
Холмик – слева и справа,
придорожный кювет,
легче небо
- таков стариковский совет.
Иногда я во снах
вижу нас:
как камзол
чистит лапкою цепкой
золотой богомол.
Как искусно он прячет
свое тельце в кустах,
а вокруг – только соль
– на бровях и устах.

25 ноября 2010 г.
С-Петербург