Я что-то не пойму – куда девались черти?
Ведь только что они сидели по краям,
Стучали мне в висок, пугали страшной смертью,
Но вместе с ними был безоблачный Хайям.

Он говорил со мной по поводу Востока,
Я вторила ему, хотя была трезва,
Потом он взял кувшин (кувшинов было много),
И тут я поняла, что, в общем, я мертва.

Мертва уже давно - возможно, с колыбели,
Ведь жизнь дана тому, кто ею дорожит,
А мой убогий путь, проложенный без цели,
Сплошная суета и беспросветный быт.

Цикличен этот путь, вернее – завихренье,
То поверну назад, то вновь ползу вперёд
Наверное, моё шальное поколенье,
Так просто, от тоски и скуки, не уйдёт.

Но вот открыт сосуд – вино в стаканы льётся,
И красный цвет его напоминает кровь,
И этой вот кровИ цистерна наберётся,
И я опять живу и умираю вновь.