Сестра моя - жизнь и сегодня в разливе.
Расшиблась весенним дождем обо всех,
Но люди в брелоках высоко брюзгливы
И вежливо жалят, как змеи в овсе.

Борис Пастернак

...В том-то и дело, что Жизнь ничему не учит,
Как перед нею, щенок, ни вертись волчком.
Непредсказуема: в губы целует лучших.
Жизнь - не училка с указкою и пучком.

Жизнь - куртизанка, безумица, Саломея.
И холодна - не целуй её смуглых рук!
(Даже цари на этом пиру - хмелеют),
И у неё - ни матери, ни подруг...

Жизнь не по книге - по верным сердцам читает.
(Да и к чему ей рифмы и дневники?)
Оды, поэмы, гимны - за стаей стая.
Сколько ни бейся - не выправишь ни строки.

Не удивишь записками на манжетах,
Не подсластишь - опротивел рахат-лукум.
Нет, не софиты - бездушный слепой прожектор
Бьёт по глазам. И закашлялся тугодум.

Жизнь никогда никому не была сестрою.
А почему? Очень просто: она - одна.
Жизнь равнодушно хоронит своих героев
И забывает наутро их имена...

Тихо уходит. И роет за ямой - яму,
Только губами искусанными тепла.
Даже тому, кто звал её нежно: "Мама",
В лучшем случае - мачехою слыла.

Неизлечимы, бесцельны её разрывы.
(Провод в зубах и измызганный маскхалат),
Но - только с нею ты был иногда - счастливым.
Дальше - могила. В том-то и дело, брат!