25-ая весна
Ветер ласкается к стихотворению. В сердце огонь, и тоска, и всё прочее. Каждый имеет свою точку зрения, Но у меня, как всегда, многоточие. В пыль перетёрлись, попав в мира ступу, 24 весны по крупицам. Планов величие кажется глупым. Перегорело. Пора отступиться. Кто-то твердит про хорошее прошлое И неустанно бранит настоящее: В мыслях разлады и песни все пошлые . . . А в общем-то просто мы все крепко спящие. Новости радио и телевиденья. Как там Китай, США, Белоруссия? Кто всех тупее на Евровиденье? Скуку пустой запиваем дискуссией. Нет. Не пишу я вам строк сатирических. Я ведь не против. . . И мне тоже трудно. Тоже брожу средь обманов оптических, Между погодных явлений простудных. Те же мечты, как и имя, и отчество, Только запрятались в душу поглубже. Словно чужое, моё одиночество Смотрит, как снег превращается в лужи. Чувствую смутно, что всё относительно. Но относительность неколебимая. Некуда ставить мне знак вопросительный, Чтоб получились ответы любимые. Где-то душа, что могла бы быть родственной, Дым сигаретный глотает и мечется, Рвётся от боли и важности собственной. Боль в ней другая, но тоже не лечится . . . Молчит телефон мой порою неделями. В мыслях ни плена, ни освобождения. И мне остаётся писать от безделия В рифме, как мудрость, свои заблуждения. Муза, забывшись в своём мазохизме, Стонет в углу, вечно кем-то распятая. В сердце ни веры нет, ни атеизма. Дремлет на солнце весна 25-ая . . .
|