* * *

Клянусь не кольцом обручальным,
не жарким пожаром волос.
Клянусь проливными ночами –
отчаяньем ливней и слез.

Клянусь упоением ливня,
пропащей июльской грозой,
кроящей осмысленность линий
в немыслимый цвет и фасон.

От этой тоски говорящей,
как голос дрожащий в ночи –
услышишь, увидишь, обрящешь
горячее пламя свечи,

изломы усталого тела,
изгиб обжигающих губ,
чтоб жизнь и играла, и пела
во чреве сияющих труб!

Чтоб ей разгореться во чреве,
свечой догореть до конца!
до чистого выдоха двери,
до тихого вздоха Творца.

* * *