Как пожар, изводящий леса –
                 страсть к мужчинам, томящая их. 
Но они не сгорают, а нас
                      губит этот пожар. 
Мы - колодцы в пустыне сухой,  
мы, бурлящие влагой живой, 
в лихорадке любовной ночной  
утоляем их жар.
 


Будь ты крепок как дуб и здоров, 
тебя мучит душевная боль. 
Ты, не верящий сказкам и снам,  
сам к гадалкам идёшь, 
чтоб понять, где здесь правда, где ложь? 
это рабство – за что оно нам? - 
хоть легко услыхать от любой - 
властвуй, милый, изволь!
  


Но ведь каждый из нас, словно конь,  
в их узду и хомут запряжён,  
и шипы от вплетаемых роз  нас язвят,
наша участь глупа. 
И летим мы, куда захотят –  
и они превращаются в жён... 
не успеешь вздохнуть или охнуть –
                                 хупа! 


Ведь они когда надо – милы, когда надо в слезах,  
днём и ночью ясны.  
Ну а мы?  
Мы отравлены, сломлены, опьянены 
их духами...
             Такая судьба.
 


Но сквозь толщу ночей с незапамятных пор
праотец наш Адам  
шлёт укор  и склоняется, плача, во прах – 
из которого лепит Господь, 
из которого вылеплен сам, 
из которого торсы дымящихся гор, 
и мужчины и женщины плоть. 


Продолжаясь, Творенье дурманит, манит и казнит… 
Но подхватим "Амен!",
                      что от Евы с Адамом звучит.