Земную жизнь пройдя до половины, Я очутился в сумрачном лесу, Утратив правый путь во тьме долины…
Данте, «Божественная комедия».
… Табличка с перечёркнутым названьем Мелькнула и исчезла за спиной. Лишь ветра ослабевшее дыханье И лес стоит, наполнен тишиной. Как стрелы, небо прорезают ели, И кроны расправляют тополя, И на земле навек закоченели Причудливые корни-вензеля. Дуплом, как глазом, смотрит вдаль осина И внутреннюю скрыть не может дрожь, Отмахиваясь веточкой от сплина. С насмешкой шепчут листья: «Это ложь…» Так страшно… Так торжественно… Как в храме. Я с трепетом сквозь бурелом иду И в полумраке этой панорамы Чего-то неизведанного жду. А вдруг я навсегда здесь потеряюсь? А вдруг я в яму с листьями свалюсь? А может быть, с рассудком попрощаюсь? А может, в дерево кривое превращусь?.. Вдруг – крыльев шум. Ворона гордо села На ветку старой высохшей сосны, И на меня с укором посмотрела. (Глаза её, печальны и черны, Я вижу до сих пор во снах кошмарных…) И вдруг ворона с места сорвалась И полетела. Я же, благодарна За что – не зная, следом понеслась. Поднялся ветер, лес разбушевался, Деревьев страшный скрип меня оплёл… Но дух крылатый мой не испугался, Летел и в неизведанное вёл. Листва – в глаза, и покидают силы… Но я бегу за птицей всё равно. Деревья падают. Их ветви – их могила. Зачем у нас так всё усложнено?.. Ворона всё летит, и я за нею Ползу почти, испачкавшись в земле. Но вот она! Последняя аллея… Я прижимаюсь к хиленькой ветле И с радостью окидываю взглядом Уютную полянку, ручеёк… Вдруг тихо, как отравленная, рядом Ворона падает, открыв один глазок. Взгляд на меня, моргнула – и навечно Ушла жизнь из неё, как в пустоту. Я плакала, казалось, бесконечно, Как будто разорвала я мечту… Похоронила птицу возле леса, Обратно в город медленно пошла. И больше та древесная завеса Не звала, не манила, не вела…
|