В самом лучшем на Земле квартале
в кулаках рождались журавли,
граждане не пили, а бухали,
девок не любили, а ..ли.
Воровали мальчики с пелёнок,
девочки сидели по домам.
Я родился, - "маленький жидёнок",
жизнь интимную о нос сломав.
Я со школой не сошёлся взглядом
на стакан гранёный и табак.
И носил костюмчик, мамой снятый,
с узких плеч чужих за просто так.
По субботам бегал в синагогу,
отступали лень, футбол и даль.
И за место дрался рядом с Богом,
чтоб увидеть Соню Блюменталь.
Жизнь, качнувшись, мне шепнула как-то,
что во мне живёт с рожденья вор
и ворует много лет де-факто, -
вот такой случился разговор.
От тюрьмы не зарекался, мамой
я клянусь, что голос не умолк,
звал который жёстко и упрямо,
чтоб исполнил воровской я долг.
Время там бежало и летело,
не заметил, как прошли года.
Закопал я душу вместе с телом
и простился с детством навсегда.
Плоть мою крестами искололи
на груди и на плечах вразброс,
мама зажила на валидоле,
как узнала - я теперь Христос!
Но не знала правды моя мама,
кто нам бесом, а кто Богом дан,
Господа любя, не понимала,
что Христос еврейский наш пацан.
Каждый раз, садясь за стол с друзьями
на закате трудового дня,
рюмку поднимаю (между нами),
их двенадцать, все они в меня.
Да, я поднимаю рюмку водки
за друзей, за маму, за страну
и за жизни путь, такой короткий,
что с него нет времени свернуть.
В самом лучшем на Земле квартале
в кулаках рождались журавли,
девочки в нём стаями летали,
мальчики честь с детства берегли.
|
