Случилось волшебство средь бела дня.
Открыв «Bechstein», ты мне поведал о…,
И: «Lettre a france» - вошёл в меня,
И овладел всецело естеством…
Неспешно восходила на алтарь,
Где жрицами века - всего семь нот.
В артериях вскипала киноварь,
Восторг сочился и струился пот…
Срывались с губ каскады нежных слов,
То трепетала бабочкой душа,
То в ней рождался диких предков зов,
И обжигала мысль: принадлежать!
Инстинкты, импульсы, рефлексы - в раж!
Маэстро, я прошу, играй ещё…
Взлетаю в небеса…. Крутой вираж …
Едва дышу, но как же хорошо!
И грянул заключительный аккорд!
Ты улыбнулся, смотришь как парю…
Ты смог! Сыграл и ты собою горд.
Я таю и шепчу: благодарю!
Мне показалось: вот он, мой Грааль!
Соприкоснулась! Радостен удел!
С улыбкой антикварной твой рояль
На хлипкую иллюзию смотрел….
За сотню лет он видел и не то -
Слова пусты, когда есть мезальянс…
Мелодией мне ты поведал о…,
А хватит сил на большее у нас?
Не оскверню невежеством лампас,
И не порву связующую нить:
Обрывками из музыкальных фраз
В тебя без спроса буду я входить.
Быть может из динамиков машин,
А может быть, в тебя войду я сном,
Далёкой песней в ноющей тиши,
Войду в тебя из Франции письмом…
Ты так играл и я тобой жила,
Да вот исчерпан на восторг лимит...
И с мясом отдирая два крыла,
Смахнув слезу, шепчу: «мне не болит…»
|
