Когда? Теперь уже и вспомню то едва ли.
Давно, когда мальчишкой был я сам.
Мне сказку эту в детстве мама рассказала.
Теперь хочу её поведать, дети, вам…
Однажды, зимнею порой, в укромном месте,
Там, где берёт начало наша речка,
С десяток зайцев-беляков собрались вместе
Погрызть коры, чтоб успокоилось сердечко.
Зимой в лесу косым и холодно, и страшно.
Хоть шубка их и спрячет , и согреет.
Как снег она у зайчиков окрашена.
Но горе тем, кто бегать не умеет.
Не просто бегать нужно зайцу очень быстро.
А так суметь сплести следы в один клубок,
Так нужно сделать это грамотно и хитро,
Чтоб опытному следопыту невдомёк.
Ну, а бояться есть кого в лесу зайчишкам.
Так много хитрых здесь живёт у них врагов.
Сова, лисица, серый волк по лесу рыщут.
И каждый их при встрече съесть готов.
Вот для того, чтоб не попасться им на ужин,
И шубка белая, и ушки на макушке.
И ножки быстрые, и опыт жизни нужен,
А то - прости-прощай друзья-подружки.
Но что-то я отвлёкся от зайчишек.
А что они? Играют, веселятся.
Им белки набросали с елей шишек…
Проказники, всё прыгают, резвятся.
Как дети малые – шалят, озорничают.
Кто прячется, из-за валежин корча нос.
Кто, в салочки играя, догоняет,
Кто наутёк бежит, поджавши куцый хвост.
Кто шишками бросается друг в друга…
Их заразительный и беззаботный хохот
Разносит ветерок по всей округе.
Забыли всё, и страх, и зимний холод.
Неподалёку, старый ворон, клюв повесив,
Дремал, сквозь сон глядя на игры эти.
Вдруг встрепенулся, вдалеке врага приметив: –
Эй, огольцы, довольно куролесить.
Подняли гвалд такой, что режет уши.
К вам волк крадётся, прячась за кустами.
У серого бока свело, так хочет кушать.
Ещё чуть-чуть и он займётся вами.
Уже приметил в суматохе жертву.
Глаза сверкают будто уголёчки.
Он церемониться не станет, мне поверьте.
Сграбастает и вмиг порвёт в кусочки.
Вам лучше бы поостеречься малость,
Да, разбежавшись, спрятаться покрепче.
Уж я то, старый, знаю волчью «жалость».
Спасайте ваши юные сердечки.
Сказавши это, сделал взмах крылами,
Ещё один и круто ввысь поднялся.
Кружок отмерив, над заснеженной поляной,
За речку улетел - не попрощался.
Услышав ворона слова, лесной народ,
Кто миг назад ещё здесь веселился,
Кто влился в этот шумный хоровод,
Растаял, как сквозь землю провалился.
По норкам мышки разбежались, по кустам
Попрятались трусливые зайчишки.
Бельчата огоньками по сучкам
Вскарабкались на ёлки, бросив шишки.
Враз опустела шумная полянка.
Лишь снег притоптанный, да россыпь шишек.
Да, удивлённо озирающийся, зайка.
Не понял, или просто не расслышал.
Подружки – белочки ему кричат с вершинок: -
Спасайся, глупый, где-то волк крадётся.
Ты что, устроить хочешь поединок?
Гляди, ещё момент и не спасёшься.
А зайца распирает от бахвальства.
Хотя его душа давно уж в пятках.
Где ж ему с серым силами тягаться.
Соревноваться с волком? – разве в прятки?
Но хвастовства червяк мозги поранил, точно.
Бежать бы, прятаться зайчишке, так ведь нет…
На пне осиновом, гнилом уселся прочно.
И лапы вставил в бок как греческий атлет.
«Да что мне волк, пусть только нос покажет.
Задам я трёпку этому «пройдохе».
Я с целой стаей дрался не однажды.
Пусть лучше сам скорей уносит ноги.
Лиса ль, медведь, да мне сам лев не страшен.
А тут, какой то волк… да что вы, в самом деле.
Я, если б знали, гений в рукопашной…
Со мной собаки драться не посмели.
Я.., я…» - вдруг за спиной, неподалёку.
Раздался треск – быть может, от мороза
Сучёк, на ёлочке какой то, щёлкнул.
У зайца - будто в жилах кровь замёрзла.
Присел зайчишка, обмер на мгновение.
Но боле ждать опасность, нет уж сил.
Откуда прыть? - стремглав, одним движением
Скакнул «храбрец» в ближайшие кусты.
А волк, за этими кустами и таился,
Но пропустил стремительный прыжок.
От неожиданного страха в воздух взвился
И вихрем прочь помчался наутёк.
«Геракл» же наш, ещё сильнее струхнув,
Уже бежать не мог, катился кувырком.
Вниз с берега крутого камнем рухнул.
Скатился, будто белый снежный ком.
Сердечко в заячьей груди как птаха бьётся,
Того и жди, что вырвется наружу.
Оно у «храбреца» чуть более напёрстка,
Теперь, как колокол стучит на всю округу.
Между корней кривых, себя не помня.
В сугробе снежном, под обрывом, у реки.
Очнулся он глубокой ночью тёмной.
И там дрожал до самой утренней зари.
Тем временем лесные страсти поутихли.
Собрался вновь на той поляночке кружок.
Но только настроением немного скисли.
Всем думалось, что сгинул их храбрец-дружок.
О смелости его слагаются легенды.
Уже в друзья к нему кто только не горазд.
Свидетелей боёв таких, где был он первым
Нашлось немало. Будто всё не в первый раз.
Что ж наш герой? К рассвету в грудь вернулось сердце.
Да долго и не усидишь зимой в мороз.
И надоело в тесной ямочке вертеться.
Пора размяться, пока вовсе не замёрз.
С опаской, медленно вскарабкался на берег.
Понюхал воздух, Поводил ушами.
Не слышит ничего, но сам себе не веря,
Глядит кругом подслеповатыми глазами.
Но голод с тёткой не сравнишь, и холод с дядькой.
Тихонько, по шажочку, по прыжочку…
Сам не заметив, как у той самой полянки
Вдруг оказался вновь в друзей кружочке.
Они ж, глазам не веря, ртом глотают воздух,
И надо б что-то, только что же тут сказать.
Ведь сами видели, как волку прямо в морду
«Косой» скакнул, тому открыть осталось пасть…
Но вот, один из них, обрёл дар речи снова,
Промолвив:- это ты или мираж?
Затем, очухавшись, давай качать «косого».
Бросая клич: - Виват – спаситель наш!
И долго на заснеженной лесной опушке.
Так же усевшись, на знакомый нам пенёк,
Рассказывал «храбрец» про подвиг свой подружкам.
Кося глаза на куст, не ждёт ли вновь там волк.
А тот, со страху, крюк, вёрст в пять, в лесу отмерив,
Прилег на снег, и набок высунул язык.
Понять не в силах он, что же за зверя встретил?..
К такому обращенью «серый» не привык.
И дал себе зарок, что боле в это место
Не ступит лапой, «…ну их к лешакам».
Коль волка заяц не боится – интересно,
Каких ещё чудовищ встретишь там.
И всем сородичам, и детям их, и внукам.
Он рассказал тот небывалый случай.
Но как же до людей дошла сия «наука»?
- Быть может, в зоопарке кто подслушал.
Вот вся история – сказал вам, как умею.
И вывод сказки прост, он в трех словах:
- Храбрец не тот, кто страха вовсе не имеет,
А тот, кто может побороть свой страх.
|
