На шкафу Душа сидела.
Птичкой звонкой
песни пела,
в свистах рассыпалася.
Снизу близкие гудели,
злые,
как три дня не ели,
в дарственной копалися.
Ай, яй, яй, писал юрист.
Как еврей,
умён, речист,
строчки – ловко лесенкой.
А – Душа, а – Душа,
ей – не надо
ни шиша,
к Богу – с верной песенкой.
Милый, милый, милый Бог!
На земле –
- моток, клубок,
грустка окаянная.
Я ж – теперь,
как пеночка.
Мне не надо – ничего,
грудка в перьях – пряная.
Пропою я, пропою
незатейливу свою
песенку
весеннюю.
Как скворечничек скрипит,
как ручей в лесу звенит,
как хлопочут
сенями.
Ай, цветист, ай, цветист,
каждый на земле – юрист.
Близкие
толкаются.
А я песенку пою,
облака стальны люблю,
в ветрах
полоскаюся.
…
Чудеса, ох, чудеса!
В метраже жужжит оса.
Стукнулась о
стеночку.
Шлёпы - прямо на сервант.
И, не слушая
бранный мат,
отыскала щелочку.
Зажужжала пеночку,
зажужжала пеночку,
села
на тарелочку.
11 января 2009 г.
С-Петербург
|
