Засеребрилась полоса на остывающей реке, Переметаемая снами потревоженной зари, Победоносными лучами затмевая фонари, И, проскользнув по одеялу, примостилась на щеке.
По закоулкам городов, по недочитанным стихам, Потусторонним измереньям... cобирала нам дары, Предначертанье воплощала в самотканые ковры, Преподносив их как оплату предрассветным сторожам.
Неуморенною прохладой оборотной стороны Перелестнется календарь чуть-чуть замятым уголком. И, пробужденье подписав не перечитывая, мы Засеребренной тишины залюбовались за окном.
|