Сцена первая:
Ясар прикован, слаб, унижен На камне хладном и сыром, В раздумьях тяжких неподвижен И пахнет сыростью кругом. Не видно глаз, лицо в соломе, Неотличим день ото дня, Лишь кашель редкий в слабом стоне Пугает тело, боль дразня. Он шевельнулся, насторожен, Слух напряжен, чего то ждет, Печальной участью встревожен, Похоже, смерть за ним идет. Звук приближался с галереи, Был торопливым, как гроза. Лаванды запах: " Неужели…",- Ясар, с трудом открыл глаза. В чуть различимых звуках ада, Привыкший слышать тишину, Поджал колени, страх - награда, Боль отступила за черту. Сгрёб цепи в кучу, взглядом рыщет, Трясутся руки, пот на лбу И диким взглядом двери ищет, Рукой схватившись за скобу.
Сцена вторая - В поле.
Давно всё было. У бархана Зухра и младшая сестра, Зайнаб - две дочери Султана, Увидев, стройного раба, И то как он своим уменьем, Держа соломину во рту, Создал на личике ужасном Не знавшей рабства, красоту. Позвала слуг и очень ясно Сказала: « Я не потерплю. -Два солнца рядом, как ужасно! Одно должно светить в Аду. - Шурайа, хватит зрить на ниву, Ты видно пьян, меня трясёт, Раба ко мне, её на дыбу, Не вздумай всё наоборот.
Сцена третья - Дорога.
Скрипит телега, небо ясно, Ясар, привязанный за ней, Еще не знает как ужасно Страдает тело от цепей. Вот солнце спряталось за тучи, В глаза Ясара не взглянуть. Как эти три версты тягучи, Когда идешь в последний путь. Печальный след свой оставляли В пыли песочной торопясь И смертный приговор писали Его сандалии пылясь. Не долго страже был нуждою, Ворот дворцовых не боясь, Шагнул не мытою ногою, Туда, где ходит только власть.
Сцена четвертая - Баня.
Одежда юноши погана, А знать привыкла к чистоте, Веленьем дочери Султана В хамам на мраморной плите Ясара девки обливают, Пар расслабляет телеса, Руками мягкими терзают, Смеется: «Банька хороша!» Мочалки девки подобрали, Веселой стайкой отошли. Им благовонья передали: -Умащевайте до мели. Тут снова кругом быстро встали, Растерли спину как могли И пештемаль ему подали: -Теперь Вы чИсты,- и ушли.
Сцена пятая -Встреча.
В одеждах новых непривычно, Ясару кажется чудно. Тягучий голос звонко-зычно Прервал раздумья: "… Ждут давно ". И повели. Вокуруг охрана, Шаги в коврах теряют звук, Лишь сердце бедного Ясара Стучит, как молот. Этот стук Унять не может, осторожен, Идет, куда его ведут, Не слышит, звуков, заворожен, И мысли замерли… " Вот тут Постойте. Чуть левее " И голос звонкий из дверей: - Да заходите же смелее, - Открылась дверь и без затей, - Велю сейчас случится чуду, Что б не во сне, а наяву Был рядом как слуга повсюду И ублажал мою красу. Могу сказать еще яснее, - Она подвинулась к нему... Дышать, от слов ее, не смея, Ясар, застыл, как вор в саду. -_Зухра, мой свет, и малой частью, Боюсь, что лучше не смогу, Аллахом созданы, чтоб властью От всех беречь свою красу. -Нет смеешь! Или ждешь расправы? Твори и лучше не перечь, Уменье Ваше для забавы, Не бойтесь, Вас не будут сечь. Поближе встаньте, - что-то шила, Слегка, склонившись перед ним, Иголку в юбки уронила, -Как надоел бездушный грим. Он на колени встал достойно, Расправил мягкие шелка, На сердце было неспокойно, Взгляд опустил едва дыша. Она его давно не слышит, Желаньем тела ощутим, Глазами жжёт и еле дышит, И власть бессильна перед ним. Зухра, стыдливо оглянулась, Пылали щеки, как в огне, И слуги молча повинуясь, Ушли. Они наедине.
И словно гром на ясном небе Вошел отец, глаза огнем, Слова вскипели в жарком чреве, Весь перекошен и взбешён. -Как смеешь раб, столь неоглядно, Не бить челом о пол при мне? Смотреть на дочь прелюбоядно… Сгною тебя подобно тле. Эй, стража, в цепи для расправы. -Отец, постой, я позвала Раба к себе лишь для забавы, Взгляни, как вянет красота. Смотри, морщинка появилась, А вот еще одна и вот… В Ясара цепко ухватилась, А стража уж его ведет. -Живешь видать не по канонам, Твои бесстыжие глаза Я вырву, выставлю воронам, - Кричит, Султан, - Чтоб ни когда Не смел её ты видеть боле! В темницу, живо и к плите… Зухра, в испуге поневоле: -Отец, остынь, ты не в себе…
Сцена шестая - В темнице.
Проходит день, неделя, месяц. Жизнь во дворце свим чредом. Вот снова яркий полумесяц И тихий шорох под окном. Аллаха тихо призывая, Подолы к бедрам подобрав, Чадрою лица прикрывая, От слуг, скрывая жуткий страх, Спешили молча две сестрицы, Охрану златом усыпив Под сводом каменной темницы, Не зная мертв он или жив. И вот дошли. Глаза блестели, Зайнаб слуге: « Иди проверь. Как руки сильно запотели… И приоткрой пошире дверь » -Безумец, Вам благие вести, Зухра желает передать, Вы не откажитесь от чести Её немедленно принять? Глаза закрыты ожиданьем, Огонь от факелов как нож Отрезал мысли послушаньем: -Пусть соизволит, чудна ложь.
Входит Зухра
Зухра не сразу отыскала Глазами узника в углу И сердце так затрепетало, Что слышно было наверху. От слёз промокла вся темница, В душе то радость, то беда, Зухра, как раненая птица, К стене прижалась: " Вот и я "
Ясар: Нельзя назад вернуть те взгляды И слов, которых Вы тогда, Мне говорили для услады И неизбежность, как беда Случилась. Жалкий раб унижен, -И тихим голосом дрожа, -Его удел склониться ниже Сандалий, если госпожа Пришла к нему ". Зухра рыдает. Смерть улыбнулась: " Не пора. Мой выход позже, пусть не знает И выпьет горечь до конца " Слезинки, каплями горошин, Солёным тоненьким ручьём, Стекали с чувством нехорошим На платье тёпленьким дождём.
Зухра: -Для Вас всегда была я вздорной, Влюбилась в пылкую мечту Работы Вашей рукотворной, Своё лицо и красоту. Но Вы осмелились быть дерзким, Прижав к груди творенье рук, Губами влажными и мерзким Желаньем губ коснуться губ. Аллах не знает прегрешений, А Вы, мой раб, грешны давно Ворвались в чувства сновидений И распахнули в них окно В безумный мир очарований, Словами сердце обожгли До самых кончиков страданий Прикосновением любви. Зухра рабов завет рукою: -Внесите воду и еду, Ясару я лицо обмою, И раны травами залью. Повелевать и не влюбляться- Закон не писан, но суров, Не в силах даже Вам признаться Как страшно мне от этих слов. -Снимите цепи, ярче свечи И приложите, чтоб обнял. Никто не видел как он плечи, Зухры, безмолвно целовал.
Объятья быстро ослабели, Потух огонь в его глазах, И щеки сразу побледнели - Он умер молча на руках. Зухра, рыдает на ступени, Глядит в застывшие глаза И с губ ее сорвались тени, Целуя в губы, мертвеца.
------------------------------------- Пояснения к тексту: Хамам - турецкая баня Пештемаль - цветное полотенце
|