Нужно видеть, наверно, тебя в темноте,
чтобы вновь зазвучали под пальцами ноты,
поменять в разговоре сотни тем на те,
что продлятся не дольше минуты всего-то.
Но глаза привыкают, зрачки расстелив
по поверхности между пространством и телом,
в миг смыкания век, на века их открыв,
мир является коже слегка мягкотелым.
Не понятно: стоишь ли, сидишь ли, лежишь,
и уж точно не ясно: одета, раздета,
очертанье выводит одна из тех жиж,
что текут по щекам, не стесняясь предмета.
Прозревают ладони, лаская объект,
обостряется вкус – силуэт целует,
легитимны из прошлых и нынешних сект
только те, что воспели тебе: аллилуйя!
|
