Кого ни спросишь нынче – все надеются
На лучшие грядущие года.
Мол, всё когда-нибудь да перемелется,
И будут нам мука, вино, еда…
А если ничего не перемелется,
Окажутся негодны жернова?
И жизнь таким макаром переменится,
Что нынешняя будет как халва?
Надеемся. Надежды так приятны нам.
А каркать, знаю я, нехорошо.
Но если впрямь: ушёл двадцатый атомный
И двадцать первый гибельный пришёл?
Под снежно-ледовитых шапок таянье
Свершит Земля безумный кувырок,
Иль астероид, странник неприкаянный,
Ударит, как кастетом, ей в висок?!
И этот мир ревущее цунами
Слизнёт и размолотит в пух и прах:
Младенцев и старух, металл и камень,
Стада и всех молящихся в церквах.
И все страданья и стремленья кончатся,
А спасшиеся не увидят свет.
Под пеплом им не слишком долго корчиться,
Зовя на помощь тех, кого уж нет…
И вновь века помчат над океанами,
И всё вернётся на круги своя:
Амёбы, динозавры, обезьяны,
«Венец природы» … Стало быть, и я.
Вы, безусловно, вправе ухмыляться,
Но это было с нами и не раз.
И я себя на сходстве ситуаций
Ловил и раньше. И ловлю сейчас.
В какой-то миг раздвоится сознанье,
Замрёшь и скажешь мысленно себе:
«Стоп-стоп! Но это ж было, точно знаю!
Всё это было в жизни и судьбе!»
Мы – повторенье всех цивилизаций,
До нас существовавших на Земле.
А нашей предстоит ещё взорваться,
Погрязнувши в разврате и во зле.
Такая перспектива. Вам не нравится
Цикличный этот кругооборот?
…А утром солнце красное появится.
А вечером, дай Бог, оно зайдёт
|
