У нас нет писем. Мы уже не пишем. Мы перестали повторять слова. И больше этим воздухом не дышим, И под ногами не растет трава.
А под ногами век, который скроен Из лицемерья, ненависти, лжи. В скупую ночь ушел последний воин, И не в кого теперь метать ножи.
С сердца сбрось оковы, сбрось тоску с души. Взлетай, и мир пусть снова под крыльями дрожит. Господь тебя не бросит, незримо Он с тобой. У злого рока просит пощады пусть другой. Всем смертям на свете живи назло, дыши. И если нет чернил, то кровью о любви пиши.
У нас нет писем. Мы уже не пишем. Бумагу жжём мы, как остатки дня. Друг друга мы давно уже не слышим, И в новых песнях больше нет огня;
А в новых песнях только ноты хруста Иссохших чувств, изъеденных тоской; А в новых песнях так бездушно пусто… Погибла муза, стал весь мир другой.
С сердца сбрось оковы, сбрось тоску с души. Взлетай, и мир пусть снова под крыльями дрожит. Господь тебя не бросит, незримо Он с тобой. У злого рока просит пощады пусть другой. Всем смертям на свете живи назло, дыши. И если нет чернил, то кровью о любви пиши.
У нас нет писем. Мы уже не верим В живых сердец невидимую связь. Выходим в мир и сотни масок мерим, И, глядя в небо, с кровью месим грязь.
Целуем в шею каждого, кто грешен, На чьих устах проклятия печать, Кто завтра будет на стене повешен С улыбкой томной ангелов встречать.
С сердца сбрось оковы, сбрось тоску с души. Взлетай,и мир пусть снова под крыльями дрожит. Господь тебя не бросит, незримо Он с тобой. У злого рока просит пощады пусть другой. Всем смертям на свете живи назло, дыши. И если нет чернил, то кровью о любви пиши.
И в этой недосказанности века Душа покрылась плесенью и ржой. Слепой мудрец всё ищет человека. А он погиб. И стал весь мир чужой.
С сердца сбрось оковы, сбрось тоску с души. Взлетай, и мир пусть снова под крыльями дрожит. Господь тебя не бросит, незримо Он с тобой. У злого рока просит пощады пусть другой. Всем смертям на свете живи назло, дыши. И если нет чернил, то кровью о любви пиши.
