"За кем я буду?" спросил мой город
"Когда будет мой черед?"
Харьков ответил "Я вот не гордый,
Хочешь, пущу вперёд?"
"Да да, проходи", встрепенулась Одесса,
"Я лучше ещё постою."
"Мы тоже хотим уступить свое место"
Зашевелились в строю.
"Хочешь, иди вон за Краматорском,
Он будет идти сейчас.
Вслед за Попасной и Святогорском,
А только что был Лисичанск."
"Так, подождите, своими коленами
Я попрошу не толкать.
Это ведь очередь за переменами?
Где ж наша общая мать?"
Все закивали в конец, где стояли
Отдельно Киев и Львов.
И городу хором все зашептали -
"Они наломали дров,
А сами идти не хотят ни в какую!
Морозятся, я мол не я."
Завозмущались и Днепр, и Чугуев,
"Ну что же у нас за семья!"
"Коллеги, а кто принимает за дверью,
Чье мы увидим лицо?"
И только спросил, с Ростовом и Тверью
Вышла Москва на крыльцо.
И объявила - "Братья славяне,
Слово мое закон.
Просится очень американец -
Скоро пойдет Вашингтон."
Все загалдели, "Гарная справа,
Вот бы и Лондон туда.
Ещё есть Берлин, Париж, и Варшава,
И прочая вся ерунда.
Только загвоздка, они ведь далече,
А мы у тебя под рукой.
Они чтоб боялись, нас ты калечишь,
У нас отбираешь покой.
"ДенАцификация" - это прелестно,
Только с себя начни.
То что ты делаешь, это нечестно,
Ты вовсе не пуп земли.
Согласны, и мы перегнули палку,
Кричали Москву на ножи.
Под запад легли, как шлюха-давалка,
С тобой не хотели дружить.
За это ты нас теперь учишь жестоко.
Сильный, конечно, прав.
Ты ограничься юго-востоком,
А мы поменяем нрав."
Москва услыхала, но промолчала,
И снова ушла за дверь.
А очередь шла без конца и начала,
Не зная что будет теперь.
|
