Привязанность не в тягость, если с ней
Не связана история, которой
Отравлен наилучший день из дней,
Не проведённых на носилках «Скорой».
Иначе эту цепь нельзя снести
И разорвать нельзя во имя шутки
До той поры, пока: «Алло! Прости!» –
Так хочется услышать в промежутке
Печальных будней, ставших только сном,
Сырой тюрьмой и шумным балаганом;
Как будто перевёрнутый вверх дном
Мир – дом представлен заживо капканом!
Я провела здесь больше зим, чем лет,
Хотя и тех как будто не бывало;
«Кого не обжигает яркий свет?» –
Такой вопрос себе я задавала
Не раз, не два, и слышала: «Держись!
На эликсир бессмертья капля яда
И есть несуществующая жизнь
На предпоследней стадии распада».
Привыкла я, что жмурится звезда
От лунного светильника, и слепо
Таращится куда-то; но куда,
Когда вокруг одно сплошное небо?
Привыкла я, что розовым платком
Заря мне машет, провожая в скорый
Вояж, и увлажняет дождь глотком
Святой водицы сухостой за шторой.
Картины не меняются. Светла
И некрасива темень над лесами,
Что сами по себе тоска и мгла
С торчащими густыми волосами.
За впалое окно случайный луч
Цепляясь, вновь соскальзывает гибко
В глухое море из пунцовых туч
И там, смеясь, барахтается рыбкой.
|
