– А ты меня любишь?
– Конечно, мой сладкий.
– До неба?
– До самой далекой звезды...
Хватай-ка игрушку
и пулей в кроватку –
сегодня приснятся волшебные сны.
– А мы навсегда?...
– Ну конечно, любимка, –
от сердца до сердца протянута нить.
Никто никогда
не порвет эту нитку...
Ложись, постреленок, устал ведь шалить...
...Сидит у окошка
старушка седая,
дрожащей рукой что-то пишет в ночи...
"Совсем уж, Антошка,
я стала плохая.
И доктор сказал – нету смысла лечить.
Приехал бы, сына,
со мной попрощаться.
Не виделись сколько... года, а не дни.
Я знаю, путь длинный,
Не просто примчаться.
Внучонка, сынок, за меня обними..."
Вздохнула старушка,
письмо отложила,
скатилась слезинка по дряблой щеке.
С трудом поднатужась,
закашлялась было,
и венка забилась на слабой руке...
...Наутро в домишке
ни звука не слышно.
Старушка лежит, улыбаясь во сне.
Ей снится игрушка
в руках у сынишки –
отважный солдатик на бравом коне.
Дыханье слабеет...
и вдруг – прекратилось.
Душа устремилась в небесную даль.
Письмо на столе
обелиском застыло –
как вечно замерзший и снежный февраль.
Все строчки кривые,
прочесть будет сложно,
и только последние буквы тверды:
"Скучаю, мой милый,
люблю, мой хороший,
до самой-до самой далекой звезды".
|
