Тяжело коротать до вечера День деньской опосля вчерашнего, А Федоту-то делать нечего, Голова болит страшней страшного. Он ходил по друзьям выискивал, Может скажет кто:" Ладно, накапаю." Только жёны их, ведьмы чистые. Гнали кто кочергой, кто шваброю. И пошёл он по улице затемно, Горемычный, больной, не похмеленный, Видит девушка в белом платьице По проулку идёт размеренно, Присмотрелся, то вовсе не платьице, Белый плащ на плечах колыхается. "Слава Богу-подумал- Вот счастьице, Во кто мне на сто грамм расстарается." Просто так подходить не вежливо, Как бы так деликатно да весело, Шёл за девушкой, доводя взвешивал. Тут она-то его и заметила. В женской логике много вредного, Так же много в ней аномального, Приняла она его, бедного, За маньяка, за сексуального, И решила судьбе не кланяться. Ничего ему, мол, не обломиться, А он хотел-то всего, остограмиться, На худой конец познакомиться. Как рванула она неистово, На призыв его не ответила, Только плащ, словно крылья чистые, Развевался задорно и весело. А за ней Федот неуверенно, Что б догнав попросить прощения И догнал бы, да только в черепе Помешал перепад давления. Сел на лавку Федот пригорюнившись, На весь род человечий обиженный, И сидел до утра так задумавшись, Недоверием женским униженный.
|