И где в этой жизни осталось далёкое то и святое,
И как незначительно мало осталось святого уже.
Дороги размыты дождями, пройти и пытаться не стоит,
Дороги студёны ветрами, ноябрь, и поздно в душе...
Люблю эту женственность нивы, несущую зёрна в подоле.
И эту размеренность шага, как будто в походном строю.
Поехать бы в мае в деревню. Пройти по зачавшему полю.
Прислушаться — вдаль, и услышать крестьянскую душу свою.
Коснуться цветка и — не тронуть, взглянуть в красоту и — не сглазить,
А просто идти, ощущая, что жизнь (это всё ещё я)
С высотки — да в дедову избу, с асфальта-бетона — да наземь,
В далёкое то и святое, вернулась на круги своя.
...Там печка... там марля на окнах... и пара калош у порога...
Да только знакомые двери закрыты печатью креста.
И всё же, так хочется верить, куда-то ведущим дорогам...
Да только земные дороги куда-то ведут не туда.
Вздыхают осенние ветры и катят перекати-поле
Холодного низкого солнца, куда-то далёко, на юг.
А мне бы пройти ту далёкость — перекати-жизни и боли.
А мне отыскать то святое, хотя б у судьбы на краю.
