веснянкам, нечаянным фейри

Майской ночью
лунносветные фейри сбиваются стайкой весёлой
бегать по глади пруда на цветах опадающей сливы,
превращать свой искрящийся смех в перламутровых рыбок,
околдовывать мир и поэтов скольженьем теней и мерцающих бликов.
Никто просто так не поймает играющих фейри --
во всяких проворных руках остаётся лишь воздух, обрывки тумана,
волшебная песня без слов, щемящая сердце томленьем.

Майским утром
солнцекрылые фейри в игристо-опаловом блеске,
лунным на смену придя, щекочут зарянок на ветках,
дыханьем их горлышки будят, и ну развлекаться,
порхать и резвиться в лучах, окуная прозрачные пальцы
в переливы небес в отражении глади озёрной.
Никто просто так не увидит играющих фейри, никто не услышит
их радостных песен под сладкую флейту беспечного мая.

Майским детям,
веснянкам, нечаянным фейри, окно приоткрыто
в играющий красками мир, вечно юный, пугающе манкий.
Им оттуда несут письмоносцы волшебные письма
золотовязью прожилок на крыльях стрекоз, и ветвистыми рунами венок
под кожей столь тонкой, что синяки оставляет всякий,
неловко коснувшийся пальцем в попытке поймать ускользающий смысл.
А он ускользает от непосвящённых. И что мне ответить? Не надо, мне больно?

Каждым маем
ночные, дневные, фейри приходят зеркальным порталом
глянуть -- вполне или нет мной усвоены боли уроки.
И гомонят: "Хорошохорошо! Тыещёможешьплакать!
Очаровывать нас и ловить на смятение чувств и печальные вздохи.
Ведь никто просто так не поделится с фейри слезами...
Но в наших чудесных мирах-миражах не осталось ни соли, ни грусти,
а без приправ жизнь -- не жизнь… Хоть у мая того же спроси..."