Кому до тридцати, неведом тот уклад,
лишь старикам мерещится его харизма –
идеологией взращённый детский сад,
что назывался развитым социализмом.
И в этом мире повсеместного притворства
магнитофонный хриплый голос зазвучал.
Он песни исполнял вполне людского свойства
и к коммунизму светлому отнюдь не звал.
О верности в горах, где каждый шаг чреват,
об истребителе, что лётчика не слушал,
о том, как дрался до последнего пират,
про зов отчаянья «спасите наши души!»
О всех проблемах, что волнуют человека,
когда он юн, в годах, а то и вовсе стар.
Он волновал сердца, он отдал до копейки
свой удивительный, свой уникальный дар.
Жизнь катится вперёд, трагична, интересна.
Иной приходит мир, печётся о другом.
В сердцах ещё живых его стихам и песням
вовек дано звучать как память о былом.
|
