Дриме
И если ты меня однажды проведешь туда, где почивает он,
появится на Набережной Шмидта возможность…
шанс для сухопутной крысы отмстить своим врагам – шерсть опалить из всех орудий им, а главное прогрызть тот лед, который обступил одновременно и отовсюду, и помочь, спасти. Его спасти, ее, того и тех, в конце концов, тебя, меня и прочих, кого спасать так жадно и приятно, оттого что они есть люди. Холодно на льдинах. Полярные ублюдки побеждают. А мы не дрогнем и попрем навстречу, традициям Андреевского флага верны, тем более что это имя есть и в моем убогом телефоне, и позвоню однажды я ему из Броваров в Санкт-Петербург и буду морочить голову… Но не об этом. Как скоро забывается святое. И риск во имя помощи, и крики на голой льдине, и другое… позже. Кто нам они? Никто, похоже. Кто мы им в свою очередь? Макаки в клетке. Как прав был Пушкин, говоривший прямо о том, что «ненавидите вы нас». Они нас ненавидят. Что ж, пустое. Не мы спасали. И не нас спасали, когда случалось братски нам обняться. Полсотни стариков из Диснейленда мир испохабили своим бессильем. А лед, который пробурить пытался тот ледокол, есть массы, великое явление «народов», тупых и косных… И куда деваться? Валить напропалую. Бесшабашно. И мерить те глубины, от которых видавшим виды делается тошно, а далее поэзия и быль…
14.06.2019
|