Дождь рассыпал по свету иголки. Пусть они поблестят на свету. Чья-то тень (и она в треуголке) так печально стоит на мосту.
Так печально. И это не ново. Дождь пошёл и течёт по плащу. Ты ошибся, юнец Казанова, я тебя уже не воплощу.
Я уже накатался в гондоле, я уже насмотрелся на тех, кто блестел на премьерах Гольдони, я - сейчас вызывающий смех.
Кособоко иду по ступеням, кособоко ступаю на лёд, кособоким каким-то терпеньем отличаюсь такой-то уж год.
Нет ни блеска во мне, ни отваги. Лишь порою весеннею, днём самым нежным, - как лезвие шпаги, я горю отражённым огнём.
Отражается что-то большое на моём обнажённом лице, словно что-то назваться душою может даже в живом мертвеце.
|