Широкая, мощная плавная – может быть, Ориноко – катится неохватно в возможных рамках зелени и берегов, а точка обзора сверху,
как если бы камеру приладили в брюхе кондора.
Почти в середине потока – каноэ, легкое и маневренное, будто отрезок коры, и в нем краснокожий воин;
перо в пучке волос, весло серебрится то справа, то слева, ни брызг, ни насилия над серебром,
и то, что внутри него отражается – это широкая, плавная, что катится необъятно в густом обрамленье могучих угрюмых стволов и зелени, и обе руки отбрасывают серебро то справа, то слева, то справа, то слева…
И образ, что перемещается с гребком посекундным, в себе отразил
огромное, неохватное, стальное и серебрящееся, словно с обзора кондора,
и посередине ленивого – каноэ с коричневым воином, чьи волосы оперены,
как стрелы наконечник,
и то, что внутри отражается и этого цельного образа, лишь только реки повторение, несущей каноэ с воином, гребущим легко и размеренно,
а то, что внутри отражается и этого отражения – всё же река и движение лодки по ней, словно кто-то продел бы в иглу бесконечность;
и чередуются снова бесчисленные повторения…
30.10.2018.
|